Приветствую Вас, Гость

Моя родословная представлена в двух разделах. Во втором разделе рассказано о родственниках моего отца, Прокофия Семёновича Скуратова, а в первом – о предках матери Зои Александровны, урождённой Смирницкой. Её линия родства проходит через семь фамилий священнослужителей: Романовский, Архангельский, Иванов, Сухин, Дягилевский, Болховитинов, кроме того имеются общие родственники среди потомков носителей фамилий: Цветов, Успенский, Нечаев, Покровский, Благодаров, Чулков и других, в семьи которых наши девушки вышли замуж.

История моей семьи неразрывно связана с историей Лебедянского края. Полагаю, что она будет интересна землякам.

Титульный лист книги смотрите по ссылке http://kamenny-con.narod.ru/index/moja_rodnja_kniga/0-142

Обложка книги «Моя родня».

                Моя родня

      Предисловие

Редко встретишь людей, которые совсем не интересуются своим происхождением. Все мы помним близкий круг родственников, чаще всего, до уровня дедушек и бабушек, знаем их могилы. Любопытство тянет в прошлое и встаёт вопрос: как жили наши более древние предки? Часто бывает так, что и спросить-то некого. Я родился в деревне, хорошо помню весь крестьянский жизненный уклад. А вот деятельность священнослужителей всегда была окутана таинственностью. Интерес к их образу жизни и служению побудил заняться многотрудной исследовательской работой, видно, память о славных предках позвала меня в поиск. В советский период происхождение из этого сословия скрывали, да и моя мать Зоя умерла очень рано. Её братья и сёстры жили далеко, так что расспрашивать было некого. В архиве семьи сохранились старинные фотографии некоторых персонажей да несколько книг религиозного содержания с их пометками и автографами. Отдельные отрывочные подробности помнил мой отец Прокофий. Многое прояснил писатель Николай Лесков, сын священника, описавший жизнь и быт служителей культа в своих произведениях. В 2018-м году вышла книга «Воспоминания Александра Константиновича Романовского», троюродного брата моей прабабушки Марии Романовской, изданная В.Т. Романовским, и, мне на радость, открыла жизнь священнослужителей 19 века во всей энциклопедической полноте.

За десяток лет тяжкого разбирательства и сидения в архивах, обнаружил огромную массу документов, начиная от конца 18 века. Работу можно сравнить с детективным расследованием исторической трагедии, в результате которого из забвения встала армия родных покойников, стали известными могилы или места захоронений некоторых персонажей. В моём архиве сохранились фотографии только Смирницких и Архангельских – родителей и дедов моей матери. Попытался представить другие лица, потерявшиеся в пучине времени – не получилось, слёзы застят глаза. Мои родные, отдавая свой долг, испытываю неизмеримую тоску, хочу обнять вас всех и поплакать на вашей крещёной груди.

В старой России сложилось такое сословие – духовенство, по сути составлявшее идеологический фундамент государства на основе Православия. Служители Русской Православной Церкви всегда были рядом с народом «от рождения и до тризны», представляли образец нравственности. Из их среды вышли выдающиеся деятели науки и культуры, а прочие пополнили ряды интеллигенции. Профессия предков не копируется, однако на поколения передаётся уровень интеллекта и черты характера. Генетика всесильна. По своему характеру я – такой же поп, ведущий здоровый образ жизни, не имеющий вредных привычек, служу людям и не могу переступить через моральные заповеди, никогда не жил обманом людей, не делал им подлости.

Автограф Смирницкого Александра в метрической книге Казанского храма села Сенцово.

Государственный архив Липецкой области (далее, ГАЛО) расположен за 60 км от моего дома. Некоторые документы и книги оказались утраченными или очень ветхими. Историю моего разбирательства расскажу по порядку. Я решил опубликовать материалы, полученные на данный момент, оставляя возможность для поиска другим родственникам. Дело это увлекательное. В момент обнаружения очередной важной записи, испытываешь восторженное чувство, будто встречаешь воскресшего из небытия родного человека, особенно, когда видишь написанный его рукой автограф.

Скуратов Прокофий Семёнович в 1975 году.

Мой любознательный отец, Прокофий Семёнович, помнил поимённо весь многочисленный род Скуратовых до шестой ступени, но не помнил все даты рождения и смерти персонажей. Я обращался за помощью к родственникам, просил назвать основные даты и сведения о самых близких, в их ветках. Удивился, встретив равнодушие и даже подозрительность: зачем тебе это нужно? Моих сил не хватило раскопать дальних родственников. Я совершил несчётное количество поездок в архив, многократно перечитал весь тираж Тамбовских Епархиальных ведомостей (далее, ТЕВ), проанализировал списки выпускников Тамбовской (далее, ТДС), Воронежской (ВДС) и Рязанской (РДС) духовных семинарий. Кроме того, ездил и фотографировал церкви, где служили мои прямые предки, или поселения, в которых они жили.

Скуратов Николай Прокофьевич.

 

         Линия моей матери Зои

Вступление.

Моя мать Зоя Александровна, урождённая Смирницкая, умерла 9 февраля 1954-го от рака, ей было 39 лет, а мне всего лишь 4,5 года. Запомнилось её тяжкое прощание с миром. Раковая опухоль сжигала брюшную полость нестерпимым огнём. Мы с сестрой Верой таскали льдинки с Дона, а она пила ледяную воду, которая приглушала боль.

Коля и Вера, и наша мама.

Отец пытался спасти жену, возил летом 1953-го в Москву на операцию и облучение. Ничего не помогло. Противораковая медицина в то время не была ещё развита. Наше сиротство длилось не долго. Отцу стало тяжело управляться с домашним хозяйством и растить детей. В мае 54-го у нас появилась заботливая хлопотливая мачеха, Стукалова Мария Игнатьевна, 1919 года рождения, из Шовского. Своих детей у неё не рождалось, поэтому всю заботу направила на нас. Мачеха Мария пережила отца и умерла в марте 2005 года. Похоронена на кладбище села Попово.

Несмелова Анна и Архангельская Александра, слева направо, у гроба Несмелова Николая Ивановича, в Тамбове в 1946-м году.

В 1957 году к нам приезжал дядя Николай Смирницкий с семьёй, чтобы убедиться, всё ли в порядке с сиротами. И даже просил отца отдать меня на воспитание. Своих мальчиков в семье дяди не родилось, а ему очень хотелось сохранить звучную оригинальную фамилию предков и иметь сына. В том же году «с инспекцией» из Тамбова приезжала Нюра Несмелова, родная сестра бабушки Зины. Погостила, убедилась, уехала домой. Наш отец был яростным трудоголиком, заботливым, полным трезвенником, поэтому родственники в нём не сомневались, а просто хотели познакомиться с мачехой. Через пару лет отец ездил в Тамбов с ответным визитом, встречался с сёстрами Нюрой и Сашей, урождёнными Архангельскими. Потом рассказывал подробности скромной жизни набожных старушек.

Начиналась моя работа с документов и фотографий, которые сохранились в архиве семьи. Мой отец, Прокофий Семёнович, был человеком малограмотным, однако весьма пунктуальным, бережно хранил дорогие реликвии, гордился своим родством со священниками. Происходил он из потомственных однодворцев, крепко сидевших на Лебедянской земле многие века. О Скуратовых расскажу в отдельной главе, а сейчас вернусь к родственникам по материнской линии.

Очень странно, ветка моего рода по матери всегда идёт только по женской линии, будто по предписанию древней еврейской религиозной традиции. Теряя при венчании девичьи фамилии, она связала в тугой клубок родства семьи семи священников. Архангельский, Болховитинов, Дягилевский, Иванов, Романовский, Смирницкий, Сухин – в этом списке представлены фамилии священников с документально установленными родственными связями. Все документы будут показаны далее. По мере разработки обозначилась группа персонажей, происхождение которых пока не исследовано, и вся палитра гораздо шире, однако копаться в прочих ветках можно бесконечно, и не хватит моих сил и средств. Я физически не успеваю всех проверять. В настоящий момент выяснилось, что сан священника имели более 35 родственников по прямой моей линии и по боковым веткам. Ещё открылось до полутора десятка служителей культа низшего уровня: дьячков, дьяконов, псаломщиков, стоявших в самом начале каждого из родов или не получивших высшего образования. В 19-м веке вся их масса служила во множестве храмов Тамбовской и соседних губерний, из лоскутков которых в 1954-м году составили Липецкую область. Можно объять географию церквей, в которых они служили. Все мои священнические роды проявились в один исторический период на рубеже 18-19 веков, поэтому пребываю в растерянности, с какой фамилии начать описание? Не по алфавиту же?

Исследовать родословные жён священников, без девичьих фамилий, занятие трудно выполнимое. С мужчинами легче, они часто мелькают в хрониках, а женщины отмечены только в метрических книгах при крещении детей или на исповедях. Как через два столетия узнать, кто их родители? По обычаю, того периода времени, венчание проходило по месту жительства невесты или службы её отца. Священник старался на примере своей семьи показать, как честная невеста выходит замуж за достойного парня. При исполнении обряда, в метрических книги вносились подробные сведения о брачующихся, их родителях, восприемниках (свидетелях). Однако отыскать запись о венчании удаётся не всегда.

Труднее всех прочих, было найти родителей Юлии Аристарховны – жены Петра Смирницкого, моего прадеда. Много ли было у нас Аристархов? В итоге нашлись трое, и не сразу попался родной. Пришлось неоднократно ездить в архив. Помогало весьма любезное отношение сотрудников к посетителям и бескорыстная помощь Н.П. Селезнёва, с которым успел подружиться. В тот период архивом руководил отставной лётчик, Герой Советского Союза Ю.И. Чурилов. Дата рождения Юлии в 1836 году, известна из хроники церкви села Курапово, Лебедянского уезда. В это время в соборной церкви Лебедяни служил Аристарх Казьмин, но ему уже было 69 лет, а его сыну, тоже Аристарху – всего 6, и сестры Юли у него не было. Это теперь понятно, а попробуй, разберись. Казалось, дело зашло в тупик. При прочтении Епархиальных ведомостей, возник Аристарх Автономыч Сухин, священник Троицкой церкви города Липецка, той, которая стояла на месте стадиона «Металлург». Через некоторое время Николаю Петровичу в документах попались подробные записи о жене священника Сухина, Екатерине Ивановне, и их детях, среди которых значилась Юлия. Имелась история ранней скоропостижной смерти Аристарха в 1845 году в доме священника Люстрова во время служебной командировки в Усмань. Ему было около 35 лет. По ходатайству благочинного Стефана Хавского, детям-сиротам Эрасту, Эразму, Юлии и Людмиле церковное начальство назначило пенсию в 20 рублей, а опекуном поставило Дягилевского Ивана Григорьевича, отца Екатерины, священника из села Баловнево Данковского уезда. Позднее, один из детей, Эразм Сухин, закончил ТДС, и тоже стал священником.

Церковь иконы Владимирской Божьей Матери в Баловнево.

Иван Дягилевский 24 года прослужил во всемирно известном шедевре архитектуры – во Владимирской церкви села, начиная с 1798 года, потом в храме Вознесения, ещё 20 лет. У его внучки Юлии в браке со священником Петром Смирницким, служившим в сёлах Курапово и Красное, родились пять дочерей и два сына. Выжили пятеро, среди которых один из сыновей – Александр, мой дед.

Трагедия ранних смертей священнослужителей, типичная. Работа проходила во «вредных условиях», при общении с инфицированным народом. Приходилось соборовать и отпевать заразных покойников, сражённых тифом, чахоткой (туберкулёзом) и всеми прочими инфекциями, утешать их в горе. Авторитетным священникам доверяли, на них полагались, как на самого Бога.

Казанский храм села Сенцово.

Ещё пример. В 37 лет 31 октября 1916 года умер Александр Смирницкий, священник села Сенцово. За десять дней до его кончины матушка Зинаида родила Марию, седьмого ребёнка. Представьте трагическую сцену. В тифозной горячке бредит умирающий муж, а рядом рожает жена. Потом идут его похороны под плач младенца и вопли супруги, овдовевшей в 31 год. На полгода раньше супруги Смирницкие схоронили дочь Нину, умершую от скарлатины в 8 лет.

Архангельские Мария и Владимир в молодости. Снимок начала 1880-х годов.

Детей-сирот не бросали. Дочь Зинаиду с шестью внуками приютил Владимир Архангельский в Большом Попове, несмотря на собственную частичную парализацию и уход со службы по причине этой болезни. С матушкой Марией они вырастили и воспитали внуков в тяжкие и голодные годы Первой Мировой и Гражданской войн, и дожили до эпохи разорения храмов и гонений на Церковь.

Сам Владимир Архангельский осиротел, ещё не родившись. Его отец Василий, священник Космодамиановской церкви села Тёплого, умер в 39 лет. У них с супругой Акилиной Ивановной имелось ещё несколько детей: Андрей, Николай, Иван. Сирот воспитал отец Акилины – Иван Кириллович Болховитинов, служивший в Крестовоздвиженской церкви в Грязновке. Андрей и Владимир закончили Тамбовскую семинарию, наравне с собственными детьми Александром и Фёдором, а Николай – Высшее Духовное училище в Липецке. Внук Ивана Кирилловича – Михаил Фёдорович Болховитинов в 1880 году сменил Петра Смирницкого во Владимирском храме села Красного.

Архангельская церковь в Сурках.

Род и фамилия священнослужителей Архангельских происходит от дьячка Архангельской церкви села Сурки Лебедянского уезда Ивана Михайловича (родился в 1780 году) и его жены Матроны Афанасьевны (р. 1785). Известны трое их сыновей: Анисим (р. 1809), Семён (1812 - 66) и Василий (1815 - 52). Двое последних закончили Тамбовскую семинарию. Семён перешёл для служения в село Тёплое с 1853 года из Черепяни, сразу же после смерти брата. Из рода Архангельских вышли не менее шести священников.

Система церковного образования была многоступенчатой. Выпускники первой ступени могли служить дьячками, второй ступени – дьяконами, а студенты-семинаристы – стать священниками. Наиболее одарённые студенты продолжали учёбу в Духовной академии.

В 1828 году в Лебедяни открылось уездное Духовное училище первой ступени, и в нём прошли начальное обучение мои родственники: Архангельские Семён и Василий и Болховитиновы Александр и Фёдор. Все они потом, перед поступлением в семинарию, окончили Духовное училище в Липецке. В период учёбы возникали дружеские связи. Появлялась возможность присмотреть невесту среди сестёр близких друзей из родного духовного сословия. Девочки воспитывались в семьях священнослужителей, из них получались хорошие жёны. Совсем не случайно Акилина Болховитинова стала женой Василия Архангельского.

Монастырь в селе Троекурово Лебедянского района.

Мой прадед Владимир Архангельский, служивший в Никольском храме села Большое Попово с 1883 по 1914 годы, один из самых заслуженных, имел сан протоирея, в 1890 – 1911 годы выполнял обязанности благочинного 2-го Лебедянского благочинного Троекуровского округа в двадцати трёх храмах, стоявших в сёлах Краснинского и западной части Лебедянского районов. В период его благочиния освящён Владимирский собор Троекуровского монастыря. По случаю пятидесятилетия, указом Государя Императора Николая Второго от 3 февраля 1904 года награждён орденом Святой Анны 3-й степени. Умел государь ценить и поощрять своих верноподданных.

Венчался Владимир в Покровской церкви села Сухая Лубна на дочери священника Ивана Романовского – Марии, 20 июля 1880 года. У них родилось несколько детей. Некоторые не дожили до совершеннолетия. Помню двух тётушек: Анну и Александру, и мою бабушку Зинаиду, с которой венчался Александр Смирницкий в 1904 году. От их брака в 1915-м в селе Ростоши, по месту службы Александра, родилась моя мать Зоя, которая вышла замуж за Прокофия Семёновича Скуратова, происходившего из древнего рода однодворцев, в древности детей боярских, известных в Лебедянском уезде с начала 17 века, но из этих сведений сложится отдельная глава рода моего отца. На момент 1936 года все они стали колхозниками. Я родился в 1949 году, а сестра Вера – в 1944-м.

В семье Александра и Зинаиды Смирницких было семеро детей. Нина умерла в 8 лет, а Анатолий в 19. Пришли другие времена, поэтому все выжившие пошли по гражданской службе, служили Родине и её людям. Двое братьев Смирницких – Валерьян и Николай, и мой отец воевали на фронтах Великой Отечественной войны и вернулись живыми.

Самым многочисленным и плодовитым стал род священнослужителей Романовских. В метрических книгах села Романово Липецкого уезда на 1797 год значатся дьячок Макар Фёдорович Данилов, жена его Евдокия Трифоновна и их 8 детей: Степан, Григорий, Фёдор, Евдокия, Агафья, Иван, Борис, Алексей.

Николаевская часовня на месте старого храма и Богородицкая церковь в селе Ленино (Романово) Липецкого района.

Моя ветка пошла от этого Ивана Макарыча (от Ивана 1-го), рождённого в 1795-м году в селе Романово (Ленино). Женился он 7 февраля 1815-го на дочери однодворца села Плоско-Кузьминка, Дарье Монаенковой. До 1821 года служил в Романово дьячком, и перешёл в Карамышево на должность дьякона. В исповедальной пасхальной ведомости села от 1837-го значится дьякон Иван Макарыч Данилов, 42 лет, его жена Дарья Ивановна, 41 года, и их 9 детей: Иван, Василий, Фёдор, Филипп, Павел, Ольга, Анна, Евдокия, Мария. В период учёбы в семинарии, все внуки Макара Фёдоровича Данилова стали носить фамилию «Романовские», указывающую на место происхождения их рода из села Романово. Перешли на неё и прочие внуки, не имевшие сана, имевшие чисто гражданское положение. Любопытно, что Иван Макарыч после ухода в заштат, тоже стал значиться Романовским. Он доживал свой век в Лубне у старшего сына Ивана (Ивана 2-го), который похоронил его здесь же, как Романовского, чтобы было понятнее. Хорошо, что все эти изменения удалось чётко проследить.

Покровская церковь в Сухой Лубне.

Не стал исключением и мой прапрадед Иван Иванович Романовский (Иван 2-й), родившийся 1821 году Даниловым, в Романово, после окончания семинарии, ставший Романовским. Женился он на Екатерине, дочери покойного священника села Сухая Лубна, Василия Иванова. В свои 19 лет, 21 ноября 1840 года, рукоположен в сан священника к новой Покровской церкви названного села, которая уцелела с той поры, стоит на прежнем месте и служит по настоящее время. Каждый раз, проезжая мимо неё по своим делам в Липецк, снимаю шляпу. Отец Иоанн прослужил здесь 56 лет, до 1896 года, 30 лет был окружным духовником, 20 лет – законоучителем в местной земской школе и 8 лет – заведующим и законоучителем в Лубненской ЦПШ. У этой супружеской пары родились: Иван, Василий, Фёдор, Филипп, Павел, Ольга, Анна, Евдокия, Мария (моя прабабка), Николай, Михаил… Всего у них было 14 детей, некоторые умерли в раннем детстве или во младенчестве, шестеро из которых закончили ТДС и стали священниками. Несколько внуков тоже стали священниками. За долголетнюю безупречную службу отец Иоанн получил всевозможные церковные награды и поощрения: набедренник, скуфью, камилавку, наперсный крест, и указом Государя в 1891 году «высочайше сопричислен к ордену Святого Владимира 4-й степени за 50-летнюю беспорочную службу в священном сане». Находясь в заштате, получал пенсию 130 рублей в год, и умер в возрасте 85 лет.

Ветка Романовского Виктора Тихоновича, моего шестиюродного брата, пошла от дьячка села Романова – Стефана Макаровича Данилова, родного брата Ивана Данилова. Его сын Яков в 1845 году закончил ТДС, взял в жёны Евдокию Ивановну. Известны их дети, среди которых сын Константин, дьякон села Сенцово (прадед Виктора), далее его сын Митрофан (дед Виктора), служивший в храме села Тёплого, который в период репрессий был арестован, осуждён и погиб в лагере. Брат Митрофана, Вениамин Романовский, служил в лебедянской церкви Рождества Богородицы. В 1932-м отца Вениамина арестовали по абсурдному обвинению, как руководителя контрреволюционной монархической организации и отправили в ссылку в Северный край на три года. После возвращения домой, его опять пытали и били по голове, требуя отречения от веры. В итоге, ослепшего от побоев священника расстреляли.

Мои исследования и поиски направляли скудные сведения из рассказов родни. У меня сохранилось Свидетельство, в котором кроме даты рождения 1 июля 1949 года, показаны родители Прокофий Семёнович и Зоя Александровна. Из другого Свидетельства известна дата женитьбы Прокофия и Зои, зарегистрированная в Больше-Поповском сельсовете в 1936-м.

Отец подробно рассказывал о сватовстве к сироте, дочери умершего священника. Молодёжь того периода времени знакомилась на деревенских посиделках. Прокофий стал приглашать Зою. Строгая матушка Зинаида Владимировна сразу же предупредила: «У нас так не принято. Нечего по углам обжиматься. Можете сидеть у меня на виду на крыльце и разговаривать». В селе все хорошо знали друг друга, поэтому красивый и работящий жених без труда получил согласие и благословение на брак. Надо сказать, отец был человеком высоких моральных устоев. Да и за кого было отдавать? Веками сложившееся сословие духовенства, со своими традициями, к середине тридцатых годов сильно порушили, а самых деятельных его представителей истребили.

Старый дом священников в Большом Попове. Фото 2016 года.

Владимир Архангельский умер перед самым началом периода репрессий. Никольскую церковь закрыли в 1930-м, а поповскую вдову выгнали на улицу из служебного дома, в котором разместилось правление колхоза «Россия». Священнослужители никогда не бросали друг друга в беде. Это я заметил по ходу работы над документами. В этот раз сирот приютил троюродный брат Зинаиды, лебедянской священник Романовский Вениамин, отмеченный в хрониках рода, как самый отзывчивый и участливый человек. Несчастная вдова писала жалобы и вопрошала: «Причём здесь мои дети сироты, чем они провинились перед государством? Верните жильё». Не сразу, но достучалась. Года через три отдали половину дома. В другой половине, за тонкой перегородкой, до поздней ночи шли шумные заседания колхозного правления, слышалась нецензурная брань, клубился ядовитый табачный дым. Со временем контору построили на другом месте, а в этом доме устроили школу. Бабушка служила учительницей. Дети выросли, разъехались в разные места. По иронии судьбы, я учился в этой школе, в этих же помещениях, начиная с 1956-го года. Директор школы Лошакова Евдокия Васильевна хорошо помнила мою родню. Бабушка Зинаида в это время доживала свой век у дочери Марии в Перхушково под Москвой. Она похоронена на Востряковском кладбище в 1963-м.

В архиве нашей семьи сохранились старинные фотографии некоторых священников, несколько богослужебных книг. Отец чётко называл имена персонажей, смотревших на нас из глубины 19 века, и рассказывал подробности, полученные от супруги. А где документы? Сохранилось Свидетельство о рождении Смирницкой Зои Александровны. Она родилась 27 января 1915 года, в один день с близнецом Валерьяном. Смирницкий Валерьян жил в Москве и работал начальником участка на строительстве метро, прошёл через всю Отечественную войну, имел боевые награды, не дотянул до шестидесяти, как и сестра, умер от рака. У него была жена Александра, а потомства не осталось.

Запись о рождении Зинаиды в метрической книге Никольского храма с автографом Владимира Архангельского.

На этом документы исчерпались, и пошёл я по архивам. Был известен примерный год рождения бабушки Зины в селе Попово. С поисками в архиве мне везло, а, может быть, я всегда верно прицеливался в нужное место. С первого же захода в ГАЛО, в метрической книге Никольской церкви, под №40, нашёл запись о её рождении, от 20 сентября 1885 года. Да какую запись! В ней всплыли имена сразу шести личностей. ГАЛО, фонд 273, опись 5, книга 131, стр.132 (далее, сведения из данного и других архивов будут приводиться в сокращённом виде: ГАЛО, ф273-5, к131, с132).

Сведения о родителях:

«Села Попова приходской священник Владимир Васильевич Архангельский и законная жена его Мария Ивановна. Оба православного вероисповедования».

Восприемники (крёстные – прим. автора):

«Гвардии корнет Павел Фёдорович Устрялов и штабс-ротмистра Владимира Фёдоровича Устрялова жена Ольга Ивановна».

Запись уточнила почти забытые отчества моих прадеда и прабабки, открыла имена дворян Устряловых. Такая удача окрылила и подвигла на дальнейшие поиски.

Продолжение откройте в мню сайта на странице "Моя родня 2" или перейдите по ссылке  http://kamenny-con.narod.ru/index/moja_rodnja_2/0-144 

Николай СКУРАТОВ.

© kamenny-con