4.3. Красный холм в Чуровом крае
Регион Куликова поля разрезан Доном и Мечой на три больших сектора. Сектора исполосованы оврагами и речками, а между ними устроились холмы-возвышенности. Красный холм стоит на местном водоразделе к западу от Красивой Мечи, различается на местности, отчётливо выделяется на топографической карте между устьем и селом Верхнее Брусланово \4/. Фактически, это не холм, а высота в форме причудливой лепёшки размером 6х5 км и с отметкой 204,6. На вершине берут исток несколько оврагов. Одна из балок – ныне пересохшая речка Бруслановка, начинается в селе, отрезает Красный холм с севера от другого и впадает в Мечу. Крупные балки, пролегающие с западной и с юго-западной сторон, отделяют холм от возвышенности, уходящей на запад в сторону Красного. Рельеф затруднял манёвры противников, исключал стремительный удар на лагерь. Была возможность для выпаса лошадей и водопоя, а Бруслановский лес служил источником топлива. На просторном Красном холме, ограждённом со всех сторон природными рвами, царь Мамай устроил пункт сбора своих сторонников – учебно-тренировочный центр.
Возврат в главу "Две Непрядвы" - http://kamenny-con.narod.ru/index/nepryadva/0-17
Красный холм зимой
Красный холм на современной карте
Удрики – фасад Красного холма
Необычный вид холма заметили и отметили в глубокой древности. Его куполообразная красота смотрится во всём величии с высокого берега Дона от посёлка Сахзавода \41/. Очаровательные ландшафты раскинулись за Доном и Мечой от Рождества до Троекурова, и хорошо наблюдаются с автодороги Тёплое – Сахзавод, с юго-восточного направления. Сама дорога, будто стрела, указывает на Никитскую церковь села Тютчева \42/, как бы подчёркивая симметрию купола.
Прибрежную зону холма, его «фасад», протяжённостью до трёхсот метров, обращённый к востоку, в окрестных селениях называют Удриками. На крутом и высоком берегу, нависающим над Красивой Мечой, имеется отличная наблюдательная площадка. По моему мнению, название происходит от древнего слова «вуд» – дерево, и в таком разе должны бы быть Вудрики – место, покрытое Бруслановским лесом. Вудрики легко трансформировать в Удрики. Версия несколько мудрёная. Есть и полегче.
Удрики начинаются от Красного Буерака и заканчиваются у Тютчевского оврага, впадающего в Мечу на месте разрушенного Тютчевского моста \5/. Бурный водный поток каждую весну перекатывается через каменные глыбы в Тютчевском овраге и громко гудит в сторону Скуратово, а Красный Буерак ему подпевает. Поэтому на моей родной улице этот ревущий берег называют Гудриками.
Чуров брод в Удриках на Красивой Мече
Исторический перекрёсток
Булгарские летописи рассказывают: свои войска темник Мамай привёл из Джалды (Крыма), из северных областей Причерноморья и Приазовья, с Кавказа, из некоторых других мест. Привёл в лагерь, который до битвы располагался возле аула Кызыл (село Красное), близь которого находились развалины старинной крепости Хэлэк. Село Красное расположено в 18-ти километрах от устья Мечи. Это ближайший населённый пункт древности, который служил дополнительным ориентиром. Договор «Хэлэк джэртык» (запретная или гибельная черта), утвердивший татаро-монгольское иго на Руси, хан Батый диктовал русским князьям на развалинах крепости Хэлэк (179).
Ещё встречается Хэлэк кыры, в переводе с татарского – Гибельное поле. Сразу же возникает вопрос: кто погибал на этом поле? Речь идёт о событиях до прихода на Верхнее Подонье татар: крепость уже разрушена, поле уже Гибельное. Известно, на этих землях в начале второго тысячелетия укрепились половцы. Здесь, на левом берегу Дона, стояли их крепости Чешуев (Задонск), Галич (Донское), Сугров (?), которые брали русские князья Владимир Мономах в 1111 году и его сын Ярополк в 1116-м (180). Потом в 1160-м сын Андрея Боголюбского – Изяслав, нанёс половцам сокрушительное поражение у Ржавца под Задонском и вынудил покинуть эти земли. Половцы пополнили состав многонациональной Золотой Орды, ассимилировались и полностью в ней растворились. К нашествию хана Батыя в 1237-м, половецкие города лежали в руинах на этом Гибельном поле. Слава Батыя привела Мамая именно в эти заветные места, в точку происхождения древнейших языческих мифов.
Куликовская битва по Нурутдинову
Рассказ в «Никоновской летописи» о походе и громкой победе князя Изяслава: «...в поле за Дон далече, и соступишася на бой, и бысть брань велиа и сечя зла, и начаша одолевати Русстии князи...» (181) – будто бы повесть о подвигах Дмитрия Ивановича. «Сказание», в свою очередь, похоже на «Повесть о полку Игореве». Был такой древнерусский шаблон или стиль написания.
В рассматриваемой зоне манёвров, более ранние следы оставили сарматы. Исследованы их городища Большое и Малое около селений Перехваль и Селище, на правом берегу Дона, а ещё одно – в районе села Слободка, на левом берегу Мечи.
Место Красного холма в древности было стратегически выгодное – рядом с сетью водно-сухопутных дорог, пересекавших броды на Дону и Мече, которые перекрещивались в двух точках: у старой сарматской крепости возле современной Слободки и рядом с аулом Кызыл \2/. Столповая дорога проходила по правому берегу Дона через Красный холм, на нём раздваивалась с Турмышской, а у его подножия пролегал Донской водный путь. Указать точку загадочной крепости Хэлэк в наше время невозможно. В любом случае искать её надо недалеко от Дона и Красного холма, в ключевых точках древних дорог.
У Мамая имелись две пушки, первые пушки, которые появились на русской территории, но в битве они не участвовали. Их захватили русские дружинники в лагере, и вместе с пушкарём Асом увезли в Москву (182). Шёл 1380 год.
Русская летопись «Задонщина» вторит булгарским. Сравните современную редакцию и древнюю:
«У Дона стоят татары поганые, Мамай-царь у реки Мечи, между Чуровым и Михайловым хотят реку перейти и с жизнью своей расстаться нам во славу» (См. прим. 6).
«К славному граду Москве (183) съехалися вси князи русские, а ркучи таково слово: «У Дону стоят татаровя поганые, и Момай царь на реки на Мечи, межу Чюровым и Михайловым, брести хотят, а передати живот свой нашей славе».
Стоять одновременно «у Дона» и «у реки Мечи», можно только в устье Красивой Мечи. И обязательно за Мечой – потому что «хотят реку перейти» – значит абсолютно точно – на Красном холме, как и утверждают булгарские летописи. Чуров и Михайлов – это габариты 30-ти километровой территории на правом берегу, с Красным холмом на южной точке. Эти объекты в других местах быть не могут!
Под Михайловым подразумевается Михайловский шлях, который пролегал через брод на Красивой Мече в современной деревне Большой Верх, а потом в сторону древнего города Михайлова. У татар прямо сказано: на верхнем броде располагался отряд Сабана Кашани. Выше некуда чисто географически, потому что Меча делает угол около слияния с речкой Птанью, приходя из дальних мест с запада.
У всех бродов на берегах Мечи исследованы археологические объекты, получившие условное название «Древняя Русь». Один из них найден у деревни Красивая Меча, напротив Красного Буерака в летописном Чурове, ещё раз упомянутом в притче о Фоме Кацибее. Накануне битвы Фома сидел в дозоре «на реке на Чурове» и смотрел вещие сны (См. прим. 8). Фразу в наше время следует понимать: на реке в Чурове, и всё будет логично. Для убедительности, вспомните аналогичное: на Украине – в Украине. Самая удобная позиция, для наблюдения за лагерем Мамая, находилась на высокой точке Косогора у Тютчевского леса \26/. Сюда приходила Столповая дорога от нижней Непрядвы. Сохранилось предание: накануне битвы князь Дмитрий ездил на рекогносцировку местности и наблюдал огни в татарском лагере за рекой.
Вид на Красивую Мечу и Красный холм с Косогора
Чуров край
Уникальный языческий комплекс – летописный Чуров, расположен в километре от устья Красивой Мечи. В его состав входил половецкий курган Волотова Могила, с каменными бабами на вершине, и Красный Буерак, населённый нерукотворными статуями славянских богов \5/. Чтобы расшифровать этот «Чуров», и исправить ещё одну историческую ошибку, надо было в нём родиться.
Чур происходит из древних мифов славян, как божество, хранитель традиций предков, а в практическом применении – межевой знак на полях, каменный болван, столп, памятник, скульптура. Истуканов, хранителей покоя вождя Кунама, вытесали и поставили на курган половцы. Изваяния прочих людей и животных сотворила природа и отпечатала на валунах-песчаниках. Болванами-скульптурами уставлена вся зона междуречья, прилегающая к трассам древних дорог. Камни-следовики приехали в Подонье на леднике, но Чур-Михайлов появился совсем не случайно: на входе в мистический Чуров край.
Река Большой Кочур, в настоящее время исхудавшая до речки Кочуровки, впадает в Дон севернее нового Данкова и, отделяя Болвановский край от Рясного поля, путает историков корнем «чур». Ко-чур – место или речка около мистического Чурова края. Не так ли?
Лебедянский Каменный Конь
Макошь - Жар-Птица в овраге Лоск
В моём родном Чуровом крае живут каменные прообразы сказок и былин \12/. Скачет Конёк-Горбунок, перед отцом Горыней плачет раненый Змей-Горыныч, катится румяный Колобок, грустит Золотая Баба – Макошь, парит сияющая Жар-Птица, прячется Царевна-Лягушка, лежит голова великана-Световида, влюбляются Велес и Лунница, сочатся источники Живой и Мёртвой воды, обильные плоды дарует Полная Чаша (См. прим. 37). У Михайловской дороги, в Долине камней на Сухом Семеньке приютились два Льва, Пантера, Жаба, Медведь и другие звери (184).
Красный Буерак - карта-схема
Древняя Русь здесь жила с третьего века (185). От этих скульптур-болванов или чурбанов место носило название «Чуров». Здесь с глубокой древности существуют два языческих капища, населённые нерукотворными каменными персонажами. Язычники такие места называли «красными», поэтому и весь холм – Красный, и сама Меча – тоже Красная-Красивая. Термин родился от Световида – от огромной статуи, сложенной из песчаника красного цвета. Мùча, с ударением на первом слоге, с языка коми-кыв переводится просто – красивая, поэтому река дважды красивая – красавица!
В Лебедяни – в Чуровом крае, родился писатель Тихон Чурилин. Жили и другие Чуриловы, надо полагать, потомки Чурилы Пенковича, среди которых хранитель преданий периода Куликовской битвы и знаток Михайловской дороги – Чурилов Василий Николаевич (1948 – 2022). Самые знаменитые разбойники древности Тяпка, Кудеяр, Кунам, Тарас и Анна промышляли в Чуровом крае и породили массу легенд [13].
Возьму смелость заявить: через Чуров край Илья Муромец ездил в стольный град Киев. Его спутники, под впечатлением от страшного Световидова облика, сложили байку о битве богатыря с Соловьём-разбойником. Что тут поделаешь? Илья Муромец не оставил автограф, и сертификатов соответствия не оказалось. Тема язычества нынче немодная, а учёных болванов – историков, реальные скульптуры не привлекают.
Село Тютчево на Красивой Мече
Тютчево и Тютчев на Красном холме
Можно ли вычислить, где стоял шатёр Мамая? Чапаев учил нас и демонстрировал диспозицию на чугунке с картошкой: командир должен быть на высоком холме. Мамай тоже «академий не кончал», и руководил войсками «в мировом масштабе», используя логику. Можно утверждать, шатёр стоял в верхней точке Красного холма немного выше церкви села Тютчева: отсюда можно наблюдать за войском и любоваться живописной панорамой окрестностей \42/.
Фрагмент карты Тамбовской губернии 1848 года
На картах прошлых веков обширная поляна показана между двумя межами \9 и 27/. Одна из них вела и ведёт от Красного Буерака до Верхнего Брусланова. Каменный Конь играл на ней роль межевого столба – чурбана или Чура, а у татар назывался Каменным Львом. В настоящее время по второй меже идёт полевая дорога, продолжающая черту Дона, священного у древних славян. В древности она вела от столицы Бруслановского стана к устью Мечи и, если бы не река, бесконечно продолжалась на юго-восток по существующей дороге водораздела Дон – Павелка, через село Тёплое. Храм села Тютчева поставили на пересечении дороги с осевой линией Дона. Никитский храм служил хорошим ориентиром стругам, скользящим по извилистому Дону, и путникам этой большой дороги. Бруслановский лес, произраставший между священными символическими межами, сгорел в языческом костре, пылавшем над Удриками в течение многих столетий. В результате образовалась поляна № 42, показанная на карте 1790 года \9/. Осколки от ритуальных сосудов разбросаны по лугу, а зола от кострища «ещё не остыла» – убедитесь сами. Во всех смыслах, все сухопутные, водные и религиозно-философские дороги здесь ведут к языческому храму и к христианскому. Они стоят на соседних дорогах, метрах в девятистах друг от друга.
В настоящее время на Красном холме вдоль старых дорог и по межам растут лесозащитные полосы, посаженные в 70-е годы 20 века, которые частично закрыли обзор, но сохранили старые ориентиры от запахивания \26/.
Село Тютчево расположилось на береговой части Красного холма в самом устье Красивой Мечи. В писцовых книгах Елецкого уезда от 1627 года оно значится, как «село Никитское (Большая Иншакова) на берегу реки Мечи под Романцовым лесом» (186) в составе Бруслановского стана. Никитское – оно по престолу церкви, в честь небесного покровителя русского войска \42/. По местному преданию, воевода Никита погиб в этой точке во время атаки на лагерь Мамая.
Никитская церковь села Тютчево на Красном холме
История происхождения современного названия села забыта, но гипотезу на этот счёт выдвинуть можно. Посольство к Мамаю направляли по настоянию православного духовенства. Пробовали откупиться. Миссия хорошо описана в летописях, а они утверждают: русские князья использовали последнюю возможность избежать войны, которая ведёт к ещё большим потерям. С этой целью, ещё до выступления войск из Москвы в Коломну, отправили посла с большими дарами:
«Князь же великий Дмитрий Иванович послал к нечестивому царю Мамаю избранного юношу своего, по имени Захарий Тютчев, испытанного по уму и нраву, дав ему много злата и двух переводчиков, знающих татарский язык» (187).
Где происходила встреча, не сказано. Возможно, Тютчев встретился с Мамаем на Красном холме. На первый взгляд, миссия потерпела провал, но, если ситуацию проанализировать, результат будет другим.
В тот оперативный момент продвижение Мамая в сторону Москвы вызвало большую тревогу на Руси. Мамай переместился на Красный холм и ступил на русскую землю:
«И через несколько дней перешёл он великую реку Волгу со своими силами и другие многие орды к великому воинству своему присоединил. И дошёл до устья Воронежа и распустил всю силу свою» (188).
Русские князья противостояли Мамаю всё это десятилетие. Повод для карательного похода появился после разгрома мурзы Бегича в Вожской битве. Кроме того, произошла череда вооружённых стычек, имевших переменный успех, включая поражение на реке Пьяне. Очевидно, князья хотели узнать о его намерениях. Захарий Тютчев получил убедительные заверения: Мамай не собирается идти на Москву. Он ждал Ягайло и Олега, после соединения с которыми, собирался в Сарай-Берке, для захвата власти – об этом прямо сказано во всех летописях. Не имело смысла скрывать очевидные замыслы, было выгодно успокоить князей, которые собирали войско. В подтверждение своих планов, Мамай не принял дары и подобру отпустил посла. Миссия отмечена в русской истории не случайно – она была вполне успешной и логичной, а вся информация подтвердилась упорным стоянием царя за Мечой. Смею предположить, что в названии села этот эпизод истории нашёл отражение с подачи патриотов Пальчиковых.
Несколько забегая вперёд, добавлю в аргументацию расположения лагеря Мамая ключевую цитату из «Летописной повести»:
«И гнали их до Мечи до реки, и там бесчисленное множество бегущих побили. Князья же гнали полки садомлян, избивая, до стана их, и захватили большое богатство, и всё имущество их, и все стада содомские» (189).
Понятно чётко: обоз «садомлян» мог быть только за Мечой. Сначала громили на Мече, а потом брали обоз, а не наоборот – сначала брали и делили трофеи, а потом – добивали. Эту фразу некорректно трактовать, что их гнали «до стана», который по официальной версии назначен на ложном Красном холме возле верхней Непрядвы. Потом, значит, топили в Мече? Или совсем, нигде и никак не топили? Ничего не вяжется с верхней Непрядвой!
Историки игнорируют сведения из булгарских и русских летописей, в которых место, название и роль Красного холма отмечены с абсолютной точностью. «Красное» название холма встречается только в Ростовской летописи, которую наука не признаёт. Подскажите: откуда апологеты нечаевского поля взяли этот топоним, какие документальные указания имеются на его счёт, в чём его языческая «красная» суть? Замечу: от нечаевского Красного холма до официального поля битвы километров восемь, а на таком расстоянии руководить сражением невозможно. По факту там нет никакого холма. Памятник стоит на ровном месте. Ответа нет, есть масса уловок. Все кивают на общепринятую устоявшуюся версию Степана Нечаева, которая перешла в категорию веры, не требующую доказательств.
Битва проходила в один день – это неоспоримая истина! В туманное утро 8 сентября 1380 года темник перешёл Красивую Мечу и атаковал русские позиции у нижней Непрядвы, а после разгрома на Куликовом Поле прибежал в свой лагерь, где оставался обоз. «И покрыли полки поле вёрст на десять» (190). От самого дальнего брода Мечи до устья нижней Непрядвы-Перехвалки около двадцати километров, а до поля битвы не больше шестнадцати – в самый раз!
Список примечаний и источников информации смотрите на сайте «Каменный Конь» http://kamenny-con.narod.ru/index/primechanija_istochniki_informacii/0-67
Продолжение смотрите в главе "Кузьмина Гать" http://kamenny-con.narod.ru/index/na-kulikovo-pole-cherez-kuzminu-gat/0-216
Последняя правка в июле 2023 года. Николай СКУРАТОВ.
© kamenny-con