Моя родня

  Предисловие

  Редко встретишь людей, которые не интересуются своим происхождением. Мы помним близкий круг родственников, до уровня дедушек и бабушек, мы знаем их могилы. Любопытство тянет в прошлое и встаёт вопрос: как жили наши более древние предки? Я родился в деревне, хорошо знаю весь крестьянский жизненный уклад, а вот деятельность священнослужителей по линии матери всегда была окутана таинственностью. В советский период происхождение из духовного сословия скрывали. Моя мать Зоя умерла очень рано. Братья и сёстры мамы жили далеко – расспрашивать было некого. В архиве семьи сохранились старинные фотографии Смирницких и Архангельских – родителей и дедов моей матери, да несколько книг религиозного содержания с их пометками и автографами. Попытался представить другие лица, потерявшиеся в пучине времени – не получилось, слёзы застят глаза. Мои родные, отдавая свой долг, испытываю неизмеримую тоску, хочу обнять вас всех и поплакать на вашей крещёной груди. В 2018-м году вышла книга «Воспоминания Александра Константиновича Романовского», троюродного брата моей прабабушки Марии Романовской, изданная В.Т. Романовским, и открыла жизнь священнослужителей 19 века во всей энциклопедической полноте.

 Титульный лист первого издания книги смотрите по ссылке http://kamenny-con.narod.ru/index/moja_rodnja_kniga/0-142

Мой отец Скуратов Прокофий Семёнович в 1975 году.

  Генетическая память побудила заняться многотрудной исследовательской работой, позвала в поиск. За десяток лет тяжкого разбирательства и сидения в архивах, я обнаружил массу документов, начиная от конца 18 века. Работу можно сравнить с детективным расследованием исторической трагедии, в результате которого из забвения встала армия родственников, проявились могилы или места захоронений некоторых персонажей.

  В старой России сложилось второе сословие – духовенство, по сути, составлявшее идеологический фундамент государства на основе Православия. Служители Церкви всегда были рядом с народом «от рождения и до тризны», представляли образец нравственности. Из их среды вышли выдающиеся деятели науки и культуры, а прочие пополнили ряды интеллигенции. Профессия предков не копируется, на поколения генетически передаётся уровень интеллекта и черты характера. По своему характеру я – такой же поп: веду здоровый образ жизни, не имею вредных привычек, не могу переступить через моральные заповеди, но имею чёткие гражданские принципы: служить людям, не жить обманом людей, не делать людям подлости.

 Скуратов Николай Прокофьевич. 2016.

  Все мы любим сказочный мир, поэтому религиозные мифы так легко запоминаются. Научное мировоззрение обретается труднее, и далеко не всеми. Всё зависит от индивидуальных качеств каждого из нас. Главную роль играет развитая логика – способность человека мыслить, сопоставлять природные явления или мифы с научными данными. Наука подтверждает каждое слово экспериментами, а мифические боги или сказочные Деды Морозы – персонажи, выдуманные, для объяснения явлений природы или для украшения нашей жизни. Многое зависит от собственной эрудиции, от способности собирать и запоминать информацию, логически её взвешивать и делать выводы. Чтобы подняться на ступеньку выше религии, необходим багаж научных знаний. В комплексе наук – в естествознании, можно найти ответ на все вопросы, даже на главный, о смысле жизни человека. Человек – дитя природы, элемент в цепочке эволюции интеллекта, в его бесконечном стремлении к совершенству. Инстинкты самосохранения, добывания пищи, размножения, воспитания потомства человек унаследовал от предков, от дикой природы, а в процессе эволюции приобрёл благородный разум – совесть. От их сочетания строится человеческое достоинство каждого из нас: подонками правят низменные животные инстинкты, а честный, благородный человек живёт по-совести. Почему всемогущий Творец не создал человека физически совершенным, нравственно чистым? Ответом служит реальное творчество Природы, наблюдаемое в естественном постепенном развитии, в непрерывном стремлении к совершенству путём наращивания и шлифовки цепочки ДНК в процессе химических реакций. Эволюция очень наглядна в своей ретроспективе и хорошо проявляется в наши дни на примере мутации микромира, в процессе борьбы за выживание, сотворившего спид и ковид, в ответ на массированное применение лекарственных препаратов.

  Религия – инструмент психологического воздействия на разум человека, изобретённый в древние времена. За Веру, Царя и Отечество! Религиозная организация отстаивает интересы своих вождей, стараясь угодить правителю государства, базируется на платформе патриотизма. В эпоху торжества науки религиозная философия смотрится странно и противоречиво: ребро Адама и возраст Вселенной на 8000 лет, серия зачатий непорочных богов и тут же – порочных злодеев, бесконечные войны между конфессиями, запугивание ужасами Ада.

  Мои предки служили честно, в меру своей совести и разумения. Несомненно – они были патриотами России. Доверчивые люди попадают под воздействие навязчивой идеи, оформленной в изощрённую систему, украшенную атрибутикой, наполненную ритуалами. Не раз ставил себе вопрос: каким было бы моё мировоззрение, если бы я попал под влияние моей матери Зои – дочери потомственных священнослужителей? Слышу: «А ты не задумывайся – просто верь и служи…». Людям. Един не Бог – едина История человечества.

  Следует различать атеистов и материалистов. Материалист базируется на научном естествознании, понимает реальное устройство мира и законы его развития. Атеист – человек-богоборец, слепо доверяет меткому постулату: религия – опиум, для народа. Современные богоборцы-христиане Липецкой области борются с язычеством – с нашими истоками, яростно разрушая первородный природный сказочный комплекс в Чурове, на берегу Красивой Мечи. Они самые слепые атеисты – по отношению к нашему языческому прошлому. Ваша взяла! Ской надолго?

  Государственный архив Липецкой области (далее, ГАЛО) расположен за 60 км от моего дома. Некоторые документы и книги оказались утраченными или очень ветхими. Я периодически публиковал найденные материалы, чем привлёк внимание наиболее активных родственников, открыл им широкую дорогу, для поиска, а в ответ получил массу ценных материалов. Дело это – увлекательное. В момент обнаружения очередной важной записи, испытываешь восторженное чувство, будто встречаешь воскресшего из небытия родного человека, особенно, когда видишь автограф, написанный его рукой.

  Я совершил несчётное количество поездок в архив, многократно просмотрел весь тираж Тамбовских Епархиальных ведомостей (далее, ТЕВ), проанализировал списки выпускников Тамбовской (ТДС), Воронежской (ВДС) и Рязанской (РДС) духовных семинарий. Кроме того, сделал фотографии церквей и поселений, в которых служили мои предки.

 Коля, Вера и наша мама Зоя. 1953.

  Линия моей матери Зои

  Моя мать Зоя Александровна (Смирницкая) Скуратова, умерла 9 февраля 1954-го от рака, ей было 39, а мне всего лишь 4,5 года. Запомнилось её тяжкое прощание с миром. Раковая опухоль сжигала брюшную полость нестерпимым огнём. Мы с сестрой Верой приносили льдинки с Дона, а мама пила ледяную воду, которая приглушала боль. Отец пытался спасти жену, возил летом 1953-го в Москву на операцию и облучение. Ничего не помогло. Противораковая медицина ещё не была развита. Наше сиротство длилось не долго. Отцу стало тяжело управляться с домашним хозяйством и растить детей. В мае 54-го у нас появилась заботливая хлопотливая мачеха Стукалова Мария Игнатьевна, 1919 года рождения, из села Шовского. Своих детей у неё не рождалось, поэтому всю заботу направила на нас. В 1957 году к нам приезжал дядя Коля Смирницкий с семьёй, чтобы убедиться, всё ли в порядке с сиротами? И даже просил отца отдать меня на воспитание. Сыновья в семье дяди не родились, а ему очень хотелось иметь сына и сохранить звучную оригинальную фамилию предков. В том же году из Тамбова приезжала Анна Несмелова, родная сестра бабушки Зины. Погостила, убедилась, уехала домой. Наш отец был яростным трудоголиком, заботливым, полным трезвенником, поэтому родственники в нём не сомневались, а просто хотели познакомиться с мачехой. Отец ездил в Тамбов с ответным визитом, встречался с сёстрами Нюрой и Сашей, урождёнными Архангельскими. Потом рассказывал подробности скромной жизни набожных старушек.

 Несмелова (Архангельская) Анна и Архангельская Александра, слева направо, у гроба Несмелова Николая Ивановича, в Тамбове в 1946-м году.

  Начиналась моя работа с документов и фотографий, которые сохранились в архиве семьи. Мой отец, Прокофий Семёнович, был человеком малограмотным, однако весьма пунктуальным, бережно хранил дорогие реликвии, помнил некоторые подробности, гордился своим родством со священниками. Происходил он из потомственных однодворцев, крепко сидевших на Лебедянской земле с 16-го века. О Скуратовых расскажу во втором разделе, а сейчас вернусь к родственникам по матери.

Схема родства по моей материнской линии.

  Очень странно, ветка моего материнского рода всегда идёт только по женской линии, будто по предписанию древней еврейской религиозной традиции. Теряя при венчании девичьи фамилии, она связала в тугой клубок родства семьи семи священников. Архангельский, Болховитинов, Дягилевский, Иванов, Данилов-Романовский, Смирницкий, Сухин – фамилии моих выявленных предков. В настоящий момент выяснилось: сан священника имели более 35 родственников по прямой линии и по ближайшим боковым веткам. Ещё открылось полтора десятка служителей культа низшего уровня: дьячки, дьяконы, псаломщики, стоящие в самом начале каждого из родов. В 19-м веке они служили в храмах Тамбовской и соседних губерний, из лоскутков которых в 1954-м составили Липецкую область. Все мои священнические роды проявились в один исторический период на рубеже 18-19 веков, поэтому пребываю в растерянности, с какой фамилии начать рассказ?

  Исследовать родословные жён священников, потерявших девичьи фамилии, занятие трудное. Священники часто мелькают в хрониках, а женщины отмечены только в метрических книгах при крещении детей или на исповедях. Как через два столетия узнать, кто их родители? По обычаю, того периода времени, венчание проходило по месту жительства невесты или службы её отца. На примере своей дочери, священник старался показать: честная девушка выходит замуж за достойного парня. При исполнении обряда, в метрические книги вносились подробные сведения о брачующихся, родителях, восприемниках (свидетелях). Однако отыскать запись о венчании удаётся не всегда. Помогало весьма любезное отношение сотрудников ГАЛО к посетителям и бескорыстная помощь Н.П. Селезнёва, с которым успел подружиться.

  Самой удивительной оказалась история семьи священника Петра Смирницкого, моего прадеда. Дата рождения его жены Юлии Аристарховны – 1836, известна из хроники церкви села Курапово. Ни фамилии, ни родства… При прочтении Епархиальных ведомостей, возник Аристарх Автономыч Сухин, священник Троицкой церкви города Липецка. Через некоторое время Николай Петрович нашёл подробные записи о Екатерине Ивановне, жене священника Сухина, и их детях, среди которых значилась Юлия. Попалась история ранней скоропостижной смерти Аристарха в 1845 году в доме священника Люстрова во время служебной командировки в Усмань. Ему было 35. По ходатайству благочинного Стефана Хавского, детям-сиротам Оресту, Эразму, Юлии и Людмиле церковное начальство назначило пенсию в 20 рублей, а опекуном поставило Дягилевского Ивана Григорьевича, отца Екатерины, священника из села Баловнево Данковского уезда. Позднее, один из детей, Эразм Сухин, закончил ТДС, и стал полковым священником. В составе русской армии освобождал Болгарию от турецкого владычества в 1878 году. Иван Дягилевский 24 года служил во всемирно известном шедевре архитектуры – во Владимирской церкви села, начиная с 1798 года, потом в храме Вознесения, ещё 20 лет. У его внучки Юлии в браке со священником Петром Смирницким, в сёлах Курапово и Красное родились пять дочерей и два сына. Выжили пятеро, среди которых Александр, мой дед.

 Церковь иконы Владимирской Божьей Матери в Баловнево.

  Трагедия ранних смертей священнослужителей, типичная. Работа проходила во «вредных условиях», при общении с инфицированным народом. Приходилось соборовать и отпевать заразных покойников, сражённых тифом, чахоткой (туберкулёзом) и всеми прочими инфекциями, утешать их в горе. Авторитетным священникам доверяли, на них полагались, как на самого Бога.

 Казанский храм села Сенцово.

  Ещё пример. В 37 лет 31 октября 1916 года умер мой дед, Александр Смирницкий, священник села Сенцово. За десять дней до его кончины матушка Зинаида родила Марию, седьмого ребёнка. Представьте трагическую сцену. В тифозной горячке бредит умирающий муж, а рядом рожает жена. Потом идут его похороны под плач младенца и вопли супруги, овдовевшей в 31 год. На полгода раньше Смирницкие схоронили дочь Нину, умершую в 8 лет от скарлатины.

  Детей-сирот не бросали. Дочь Зинаиду с шестью внуками приютил Владимир Архангельский в Большом Попове, несмотря на собственную частичную парализацию и уход со службы по этой причине. С матушкой Марией они вырастили и воспитали внуков в голодные годы Первой мировой и Гражданской войн, и дожили до эпохи разорения храмов и гонений на Церковь.

 Архангельские Мария и Владимир в молодости. Снимок начала 1880-х годов.

  Сам Владимир Архангельский осиротел, ещё не родившись. Его отец Василий, священник Космодамиановской церкви села Тёплого, умер в 39 лет. У них с супругой Акилиной Ивановной имелось несколько детей: Андрей, Николай, Иван. Сирот воспитал отец Акилины – Иван Кириллович Болховитинов, служивший в Крестовоздвиженской церкви в Грязновке. Андрей и Владимир закончили Тамбовскую семинарию, наравне с собственными детьми Александром и Фёдором, а Николай – Высшее духовное училище в Липецке. Внук Ивана Кирилловича – Михаил Фёдорович Болховитинов в 1880 году сменил Петра Смирницкого во Владимирском храме села Красного.

 Архангельская церковь в Сурках.

  Род и фамилия священнослужителей Архангельских происходит от дьячка Архангельской церкви села Сурки – от Ивана Михайловича (родился в 1780 году) и его жены Матроны Афанасьевны (р.1785). Известны трое их сыновей: Анисим, Семён и Василий. Двое последних закончили Тамбовскую семинарию. Семён перешёл для служения в село Тёплое с 1853 года из Черепяни, сразу же после смерти брата. Из рода Архангельских вышли не менее шести священников.

  Система церковного образования была многоступенчатой. Выпускники первой ступени могли служить дьячками, второй ступени – дьяконами, а студенты-семинаристы – стать священниками. Наиболее одарённые студенты продолжали учёбу в Духовной академии.

  В 1828 году в Лебедяни открылось уездное Духовное училище первой ступени, и в нём прошли начальное обучение мои родственники: Архангельские Семён и Василий и Болховитиновы Александр и Фёдор. Перед поступлением в семинарию, все они окончили Высшее духовное училище в Липецке. В период учёбы возникали дружеские связи и возникала возможность присмотреть невесту среди сестёр этих друзей из родного духовного сословия. Из девочек, воспитанных в семьях священнослужителей, получались хорошие жёны. Совсем не случайно Акилина Болховитинова стала женой Василия Архангельского.

 Монастырь в селе Троекурово Лебедянского района.

  Мой прадед Владимир Архангельский, служивший в Никольском храме села Большое Попово с 1883 по 1914 годы, один из самых заслуженных, имел сан протоирея, в 1890 – 1911 годы выполнял обязанности благочинного 2-го Лебедянского благочинного Троекуровского округа в двадцати трёх храмах, стоявших в сёлах Краснинского и западной части Лебедянского районов. В период его благочиния освящён Владимирский собор Троекуровского монастыря. По случаю пятидесятилетия, указом Государя Императора Николая Второго от 3 февраля 1904 года награждён орденом Святой Анны 3-й степени. Умел государь ценить и поощрять своих верноподданных.

  Венчался Владимир в Покровской церкви села Сухая Лубна на дочери священника Ивана Романовского – Марии, 20 июля 1880 года. У них родилось несколько детей. Некоторые не дожили до совершеннолетия. Помню двух тётушек: Анну и Александру, и мою бабушку Зинаиду, с которой венчался Александр Смирницкий в 1904 году. От их брака в 1915-м в селе Ростоши, по месту службы Александра, родилась моя мать Зоя, которая вышла замуж за Прокофия Скуратова. На момент 1936 года все они были колхозниками. Я родился в 1949 году, а сестра Вера – в 1944-м.

  В семье Александра и Зинаиды Смирницких родились семеро детей. Нина умерла в 8 лет, а Анатолий в 19. Пришли другие времена, поэтому все выжившие пошли по гражданской службе, служили Родине и её людям. Двое братьев Смирницких – Валерьян и Николай, и мой отец воевали на фронтах Великой Отечественной войны и вернулись живыми.

 Николаевская часовня на месте старого храма и Богородицкая церковь в селе Ленино (Романово) Липецкого района.

  Самым многочисленным и плодовитым стал род священнослужителей Романовских. В метрических книгах села Романово Липецкого уезда на 1797 год значатся дьячок Макар Фёдорович Данилов, жена его Евдокия Трифоновна и их 8 детей: Стефан, Григорий, Фёдор, Евдокия, Агафья, Иван 1-й, Борис, Алексей.

  Моя ветка пошла от этого Ивана Макарыча (от Ивана 1-го), рождённого в 1795-м году в селе Романово (Ленино). Женился он 7 февраля 1815-го на дочери однодворца села Плоско-Кузьминка, Дарье Монаенковой. До 1821 года служил в Романово дьячком, и перешёл в Карамышево на должность дьякона. В исповедальной пасхальной ведомости села от 1837-го значится дьякон Иван Макарыч Данилов, 42 лет, его жена Дарья Ивановна, 41 года, и их 9 детей: Иван 2-й, Василий, Фёдор, Филипп, Павел, Ольга, Анна, Евдокия, Мария. В период учёбы в семинарии, все внуки Макара Фёдоровича Данилова стали носить фамилию «Романовские», указывающую на место происхождения их рода из села Романово. Перешли на неё и прочие внуки, не имевшие сана, имевшие чисто гражданское положение. Любопытно, что Иван Макарыч после ухода в заштат, тоже стал значиться Романовским. Он доживал свой век в Лубне у старшего сына Ивана (Ивана 2-го), который похоронил его здесь же, как Романовского.

 Покровская церковь в Сухой Лубне.

   Не стал исключением и мой прапрадед Иван Иванович (Иван 2-й), родившийся 1821 году Даниловым, а после окончания семинарии, ставший Романовским. Женился он на Екатерине, дочери покойного священника села Сухая Лубна, Василия Иванова. В свои 19 лет, 21 ноября 1840 года, рукоположен в сан священника к новой Покровской церкви названного села, которая уцелела с той поры, стоит на прежнем месте и служит по настоящее время. Каждый раз, проезжая мимо неё по своим делам в Липецк, снимаю шляпу. Отец Иоанн прослужил здесь 56 лет, до 1896 года, 30 лет был окружным духовником, 20 лет – законоучителем в местной земской школе и 8 лет – заведующим и законоучителем в Лубненской ЦПШ. У этой супружеской пары родились: Иван 3-й, Василий, Фёдор, Филипп, Павел, Ольга, Анна, Евдокия, Мария (моя прабабка), Николай, Михаил… Всего у них было 14 детей, некоторые умерли в раннем детстве или во младенчестве, шестеро закончили ТДС и стали священниками. Несколько внуков тоже стали священниками. За долголетнюю безупречную службу отец Иоанн получил всевозможные церковные награды и поощрения: набедренник, скуфью, камилавку, наперсный крест, и указом Государя в 1891 году «высочайше сопричислен к ордену Святого Владимира 4-й степени за 50-летнюю беспорочную службу в священном сане». Находясь в заштате, получал пенсию 130 рублей в год, и умер в возрасте 85 лет.

Некрополь священнослужителей в селе Сухая Лубна у алтаря Покровской церкви.

Могила Ивана Ивановича Романовского у алтаря Покровской церкви.

  Некрополь Романовских находится за алтарём Покровской церкви. В пределах старинной кованой ограды похоронены Василий, оба Ивана и их жёны. Над могилой Ивана Ивановича стоит ажурный белый крест. Предположительно, некрополь благоустроен Михаилом Ивановичем Романовским в 1905 году.

  Ветка Романовского Виктора Тихоновича, моего шестиюродного брата, пошла от дьячка села Романова – Стефана Макаровича Данилова, родного брата Ивана Данилова. Его сын Яков в 1845 году закончил ТДС, взял в жёны Евдокию Ивановну. Известны их дети, среди которых сын Константин, дьякон села Сенцово (прадед Виктора), далее его сын Митрофан (дед Виктора), служивший в храме села Тёплого, который в период репрессий был арестован, осуждён и погиб в лагере. Брат Митрофана, Вениамин Романовский, служил в лебедянской церкви Рождества Богородицы. В 1932-м отца Вениамина арестовали по абсурдному обвинению, как руководителя контрреволюционной монархической организации и отправили в ссылку в Северный край на три года. После возвращения домой, его опять пытали и били по голове, требуя отречения от веры. В итоге, ослепшего от побоев священника расстреляли.

Свидетельство о рождении Смирницкой Зои Александровны.

Свидетельство о браке Скуратова Прокофия и Смирницкой Зои.

Свидетельство о рождении Скуратова Николая.

  Мои исследования и поиски направляли скудные сведения из рассказов родни. У меня сохранилось Свидетельство, в котором кроме даты рождения 1 июля 1949 года, показаны мои родители Прокофий Семёнович и Зоя Александровна. Из другого Свидетельства известна дата женитьбы Прокофия и Зои, зарегистрированная в Больше-Поповском сельсовете в 1936-м.

  Отец подробно рассказывал о сватовстве к сироте, дочери умершего священника. Молодёжь того периода времени знакомилась на деревенских посиделках. Прокофий стал приглашать Зою. Строгая матушка Зинаида Владимировна сразу же предупредила: «У нас так не принято. Нечего по углам обжиматься. Можете сидеть у меня на виду на крыльце и разговаривать». В селе все хорошо знали друг друга, поэтому красивый и работящий жених без труда получил согласие и благословение на брак. Надо сказать, отец был человеком высоких моральных устоев. Да и за кого было отдавать? Веками сложившееся сословие духовенства, со своими традициями, к середине тридцатых годов сильно порушили, а самых деятельных его представителей истребили.

 Старый дом священников в Большом Попове. 2016.

  Владимир Архангельский умер перед самым началом периода репрессий. Никольскую церковь закрыли в 1930-м, а поповскую вдову Зинаиду выгнали на улицу из служебного дома, в котором разместилось правление колхоза. Священнослужители никогда не бросали друг друга в беде. Это я заметил по ходу работы над документами. В этот раз сирот приютил троюродный брат Зинаиды, лебедянской священник Романовский Вениамин, отмеченный в хрониках рода, как самый отзывчивый и участливый человек. Несчастная вдова писала жалобы и вопрошала: «Причём здесь мои дети сироты, чем они провинились перед государством? Верните жильё». Не сразу, но достучалась. Года через три отдали половину дома. В другой половине, за тонкой перегородкой, до поздней ночи шли шумные заседания колхозного правления, слышалась нецензурная брань, клубился ядовитый табачный дым. Со временем контору построили на другом месте, а в этом доме устроили школу. Бабушка служила учительницей. Дети выросли, разъехались в разные места. По иронии судьбы, я учился в этой школе, в этих же помещениях, начиная с 1956-го года. Директор школы Лошакова Евдокия Васильевна хорошо помнила мою родню. Бабушка Зинаида в это время доживала свой век у дочери Марии в Перхушково под Москвой. Она похоронена на Востряковском кладбище в 1963-м.

  Отец называл имена священников, смотревших с фотографий 19 века, сохранившихся в архиве нашей семьи, и рассказывал подробности, полученные от супруги. А где документы? Сохранилось Свидетельство о рождении Смирницкой Зои Александровны. Она родилась 27 января 1915 года, в один день с близнецом Валерьяном. Смирницкий Валерьян жил в Москве и работал начальником участка на строительстве метро, прошёл через всю Отечественную войну, имел боевые награды. Не дотянул до шестидесяти, как и сестра, умер от рака. У него была жена Александра, а потомства не осталось.

 Запись о рождении Зинаиды в метрической книге Никольского храма с автографом Владимира Архангельского.

  На этом документы исчерпались, и пошёл я по архивам. Был известен примерный год рождения бабушки Зины в селе Попово. С поисками в архиве мне везло, или всегда прицеливался в нужное место. С первого же захода в ГАЛО, в метрической книге Никольской церкви, под №40, нашёл запись о её рождении, от 20 сентября 1885 года. Да какую запись! В ней всплыли имена сразу шести личностей. ГАЛО, фонд 273, опись 5, книга 131, стр.132. Далее, сведения из архивов будут приводиться в сокращённом виде (ГАЛО-ф273-5-к131-с132):

  Сведения о родителях:

  «Села Попова приходской священник Владимир Васильевич Архангельский и законная жена его Мария Ивановна. Оба православного вероисповедования».

  Восприемники:

  «Гвардии корнет Павел Фёдорович Устрялов и штабс-ротмистра Владимира Фёдоровича Устрялова жена Ольга Ивановна».

  Запись уточнила почти забытые отчества моих прадеда и прабабки, открыла имена дворян Устряловых. Такая удача окрылила и подвигла на дальнейшие поиски.

Продолжение следует... на странице "Моя родня 2" или перейдите по ссылке  http://kamenny-con.narod.ru/index/moja_rodnja_2/0-144 

Николай СКУРАТОВ.

© kamenny-con